«Скарга — трибун, он пророк, но прежде всего он поляк», сказал поэт- бард Адам Мицкевич в своих парижских лекциях в Коллеж де Франс после падения Ноябрьского восстания. В чем заключался феномен отца Петра Скарги, чьи работы до сих пор являются примером богатого ораторского стиля, сочетающего ссылки на события польской истории по образцу библейских пророческих книг?

После обучения в Краковской академии и рукоположения в священники Петр Скарга отправился в Рим, где вступил в орден иезуитов. С этого момента проповедь стала важнейшей, хотя и не единственной сферой его деятельности. Он оставил после себя долговечное наследие в виде филантропической работы. Он был основателем Архибратства милосердия в Кракове и Благочестивого банка. Скарга оказал большую услугу в развитии научных учреждений в Первой Республике. Он был первым ректором Виленской академии, основанной в 1579 году Стефаном Баторием, и инициировал создание иезуитских коллегий (например, в Люблине, Полоцке, Риге или Дорпате), которые сыграли чрезвычайно важную роль во всестороннем образовании польской элиты.

Вклад Скарги в развитие польской литературы на рубеже XVI и XVII веков огромен. Его «Жития святых» были бестселлером в стране, но самая известная его работа — «Сеймовые проповеди». Это запись проповедей, которые он произносил в качестве королевского проповедника в начале очередных сессий сейма Речи Посполитой.  Это не только описание слабых мест Речи Посполитой, но и выражение большой заботы о восстановлении государства. В своих проповедях он предсказывал гибель Речи Посполитой, которая, однако, еще при жизни Петра Скарги завоевала Москву (1610) и взяла в плен московитского царя.

Для Скарги любовь к родине была равносильна исполнению религиозного долга: «Любите эту вашу родину и этот ваш Иерусалим, то есть Корону и Речь Посполитую». В своих «Сеймовых проповедях» Скарга выражал идею патриотизма с помощью метафор, например, используя аналогию с матерью: «Как не любить и не почитать свою самую любимую мать, которая родила тебя и воспитала, одарила тебя и возвысила? Бог повелел тебе почитать свою мать. Проклят тот, кто огорчает свою мать. И кто первая и самая достойная мать, как не родина, имя которой ты имеешь и все, что ты имеешь, имеешь от нее, которая есть гнездо всех матерей и всех родственников и источник всех твоих благ».

Автор «Сеймовых проповедей» утверждал, что все недостатки и слабости республики происходят от недостатка любви к Родине. В то же время он осуждал эксплуатацию крестьян дворянами, потерю уважения к институтам государства и отсутствие «внутреннего согласия», то есть солидарности между жителями страны. Скарга обосновал необходимость сотрудничества в государственных вопросах, используя метафору тонущего корабля, то есть родины, требующей солидарных усилий «экипажа»- всех граждан. Иезуит осудил примеры самых вопиющих раздоров, какими были сеймы Республики. Критика способа работы Сейма, однако, была частью более широкого политического видения Скарги, большого сторонника сильного монархического правления, и была связана с постулатом об укреплении позиций короля и Сената как приемного совета короля.

Выдающийся иезуит подчеркнул, что «когда один не правит, и не балансирует человеческие различия, все низвергается раздором». Он утверждал, что «монархия — это имитация небесного правительства, на котором восседает один Бог». С другой стороны, королевский проповедник не был сторонником неограниченной власти правителя. Как и вся элита Речи Посполитой, он придерживался идеи власти, основанной на законе, и провозгласил, что государством должен править «не король, а закон». По замыслу Скарги, правитель должен был укрепить свои полномочия, но в то же время он должен был стать частью системы, которую проповедник называл «свободой закона» или «истинной свободой», то есть не столько стать свободой от тиранического правления, сколько «служить и подчиняться законам и порядкам королевства и республики, поселившись в одном королевстве и под властью одного господина». Скарга противопоставлял упорядоченную свободу «дьявольской», которая заключалась в том, чтобы «жить без закона, без чувсвтва долга, не заботиться о первенстве, не уступать мудрейшим и старшим».

Упомянув тех, кто принимал закон в Польше, Скарга напомнил принцип, заимствованный из греко-римской античности, согласно которому законы «должны развивать человеческую добродетель и давать ей всяческую защиту». Послание Скарги было призывом к покаянию и исправлению государства, которое должно было начаться с совершенствования отдельных граждан. По этой причине он подчеркнул, что Республике нужны люди знающие и подготовленные к управлению. Проповедник также отмечал, что консенсус в религиозных вопросах в государстве влияет на порядок в светских делах, поэтому он был сторонником Брестской унии, слияния православной и католической церквей и создания униатской церкви.

Мода на чтение предупреждений Скарги возникла у поляков после разделов Речи Посполитой, когда — как считалось — сбылось его пророчество из «Сеймовых проповедей» о том, что «великие земли и княжества, которые объединились с Короной, срослись в одно тело, рассыплются и распадутся из-за ваших раздоров». Его произведения стали еще более популярными после поражений восстаний, следовавших одно за другим. Образ пророчествующего королевского проповедника, склонного к размышлениям, сохранился и в известной картине Яна Матейко «Проповедь Скарги» (1864).