Гаювка — это деревня, которая находилась примерно в 3 км от Сточека Венгровского. Сегодня она уже не существует, став частью этого города. До войны здесь проживало всего несколько семей в 7 домах, включая семью Радзиминских — Леокадию, Болеслава и их детей: Мечислава, Эдмунда, Дануту и Елену.
Когда немцы начали ликвидировать гетто в Сточеке 22 сентября 1942 года, евреи искали убежища в окрестных деревнях, чтобы их не перевезли в близлежащий лагерь уничтожения Треблинка. В день депортации Хеся (Хашка) Фарбиш была доставлена в здания Радзыминских. В то время ей было около 10 или 11 лет, и она была единственным членом своей семьи, которому удалось избежать немецкого окружения. Почти месяц она жила в польской семье. Поскольку она свободно передвигалась по ферме, соседи решили предупредить Радзиминьского, чтобы он спрятал ее. Мечислав привел ее в лесной бункер, где она выжила, пока немцы не ушли из этого района в августе 1944 года.
Со временем стало очевидно, что в этом районе скрывается довольно много евреев. Им удалось выжить благодаря помощи поляков. Они приходили на деревенские фермы только ночью чтобы приготовить себе еду. Эстера и Майер Ольшак, Ицек — брат Эстеры — и Ханна с матерью (фамилии не указаны), а также еще одна пара с двумя мальчиками (вероятно, Эла и Сара Тадельбаум) регулярно гостили у Радзиминских, которые жили возле леса. Эти люди распоряжались своей пищей, собирая ее на полях, а в зимнее время года получали еду от добросердечных крестьян. Действовала строгая конспирация — тем, кто прятался в лесах и бункерах, не разрешалось посещать деревни группами. За едой ходили только одиночки, чтобы не оставлять слишком много следов на снегу, которые могли бы вывести на след тайника или навести на мысль о слишком большом движении вокруг хижин, особенно тех, что находились на опушке леса.
Радзиминские так и не решились держать евреев в своих хозяйственных постройках, потому что немцы постоянно проникали в район, проводя обыски в деревенских домиках в поисках хранившихся там евреев.
Все девять евреев, которые регулярно посещали семью Радзиминских в течение двух лет, пережили оккупацию. Длительная послевоенная переписка между Хеленой Радзиминьской и Хезией Фарбиш свидетельствует о сердечных отношениях, которые царили между спасателями и спасенными.