Судьба еврейских женщин, которые оставались на арийской стороне и в то же время действовали в еврейском подполье, не является предметом частого обсуждения. Мы не слышим о многих из них, потому что нет свидетелей, которые могли бы рассказать об их самоотверженности. Однако память о Лее Козибродзкой сохранилась. Во время оккупации она была курьером, путешествовала по всей оккупированной Польше, обеспечивая связь между гетто.
Козебродзка родился в Прушкуве. Она окончила гимназию «Иегудия» в Варшаве, после чего начала изучать романистику в Варшавском университете. Во время учебы она состояла в молодежной организации Общества рабочего университета и организации «Фрайхайт».
Во время войны она была членом групп «Дрор» и «Хе-Халуц». Благодаря хорошей внешности и прекрасному знанию польского языка, под вымышленным именем Крыстина Косовская она была офицером связи, направленным из Варшавского гетто в Белосток, Гродно, Вильнюс и Люблин. Она перевозила в эти места не только документы, но и оружие, тем самым подвергая свою жизнь опасности. Леа также сопровождала членов различных еврейских организаций из города в город. Ее звали Лёнька.
Ее заслуги в сопротивлении евреев в условиях немецкой оккупации неоспоримы. Среди прочего, она принимала участие в формировании самообороны Виленского гетто. После войны Антек Цукерман — легенда Еврейской боевой организации, который с внешностью польского дворянина свободно жил на стороне арийцев во время войны, подчеркивал ее преданность. Во время своей курьерской службы она также проявляла свои таланты и импровизировала. Она прекрасно знала английский, французский, украинский и белорусский языки, а также немецкий.
К сожалению, в июне 1942 года ее арестовали немцы, при пересечении границы Генерального округа. Это произошло в Малькине Гурной, где проходила граница между ней и Белостокским повятом. В сумке у нее было четыре ручные гранаты и подпольная пресса. Леа была арестована вместе с другим курьером Брониславой Лимановской, или Беллой Хазан, которая выполняла те же задания, что и Козебродзка, в Вильнюсском гетто.
Немцы не признали Ланку еврейкой, поэтому ее отвезли в варшавскую тюрьму Павяк. Там ее допрашивали, а 12 ноября 1942 г. отправили в Аушвиц-Биркенау, где ей был присвоен лагерный номер 24453. Там она умерла от тифа 18 марта 1943 г. Ее коллега-курьер, также арестованная на границе — Белла Хазан — пережила войну.
Одна из ее сокамерниц вспоминала последние дни жизни Козебродской: «Со своей койки я видела, как она медленно угасает. О ней совсем не заботились. Она была опухшей и не могла ничего есть. Она попросила, чтобы ее суп отдали мне…».